Интересная альтернатива общеизвестным местам Киева – потайные достопримечательности. Они есть во многих городах, но далеко не все аборигены о них знают.
Вскрытые лаком всеобщей славы, вошедшие в реестры ЮНЕСКО достопримечательности подробно нанесены на все туристические карты и обозначены в путеводителях. Но тайное манит больше, чем явное. На мало хоженых маршрутах увидишь совсем не то, что в местах, вдоль и поперек истоптанных полчищами экскурсантов. Для путешествия по туристическому закулисью украинской столицы достаточно трех дней. Правда, вояж этот охватит далеко не все «неканонические» достопримечательности. Поговорим о тех, что заслуживают первоочередного внимания.
День первый. Дворы и стены
Драма творческой нереализованности прочитывается в монументальных мозаиках, в свое время поселившихся во дворе Музея искусств им. Богдана и Варвары Ханенко (ул. Терещенко, 15). «Сталкеры» оригинальных столичных маршрутов рассказывают о создателе изображений на стенах, художнике-монументалисте Василии Овчинникове. В молодости он трудился на Днепродзержинском металлургическом заводе – в это же время там работал Леонид Брежнев. А в 1936-1978 годах, занимая директорское кресло Музея западного и восточного искусства (прежнее название), Овчинников кропотливо творил мозаики. Художник занимался любимым делом в свободные от руководящей деятельности часы, начиная с семи утра. В период работы над убранством стен музейного двора он пережил два инфаркта.
Порой нетиражными «фишками» снабжены и те дома, которые традиционно подлежат обязательному осмотру туристами. У входа в знаменитый Дом с химерами Владислава Городецкого (ул. Банковская, 10) можно отыскать легендарного крокодильчика. С этой рептилией молва связывает миф об исполнении желаний.
Весьма интересна и котельная в одном оболонском дворе. Котельная обычная, да не очень. Дело в том, что на ее стене изображена полноценная панорама столицы во всей ее красе. Роспись принадлежит кисти художника Михаила Химича.
День второй. Больше изваяний, хороших и разных!
Столица охвачена модой на размножение памятников, в том числе необычных. Почетное место в рейтинге популярности у киевлян еще с 1990-х занимает статуя персидского гота Пантагрюэля, тезки и талисмана близстоящего ресторана. Кот Пантюша, как его называли, погиб во время пожара в заведении. После чего хозяева и посетители собрали средства и увековечили любимца в бронзе (сквер возле метро «Золотые ворота»).
Интересен относительно новый памятник в конце Золотоворотской. С момента появления в 2004 году памятника защитникам границ в его адрес не прекращается град придирок. И всадник, мол, будто с колом в одном месте стоит на тощей лошади. И лошадь на лошадь не похожа. Да еще и не оседлана, да еще и хвост задрала… Почему-то хочется защитить и памятник, и авторский взгляд его создателей. А неподалеку – трогательное изваяние Ежика в тумане, героя одного из лучших фильмов в истории мировой анимации (угол улиц Золотоворотской и Рейтарской).
Та или иная локация городских скульптур не всегда подчиняется здравому смыслу. Например, слезоточивый памятник сидящей, словно на паперти, матери-одиночке (и ее рядом стоящему ребеночку) разместился не где-нибудь, а на фоне Центрального ЗАГСа. Такой вот немой укор институту брака (пр. Победы, 11)
Блуждая по Андреевскому спуску, натыкаемся на памятник носу Николая Гоголя. Словно кран, торчит он со стены, напоминая, что будто бы именно здесь писателя посетила идея его фантасмагорической одноименной повести (Андреевский спуск, 34).
Не стоит игнорировать и Майдан Незалежности, где среди абсолютно безумных, а также вполне сносных скульптур пристроились на скамейке «Влюбленные фонари».
День третий. Почти экстрим и не только
Упустить из виду некоторые достопримечательности из разряда экстравагантных или даже экстремальных – преступление. Вперед, на Жуков остров, к затопленным фрагментам недостроенного в 1940-е годы секретного объекта – «сталинского метро». Открывающаяся взгляду картина – а-ля зона Стругацких – может быть, и малопривлекательная, но, несомненно, завораживающая. Длина тоннеля, уходящего в русло Днепра, — 700 м, если не больше.
Жуткий сон клаустрофоба, одноместный лифт, находится в старой пятиэтажке. Построенный по заказу одного сановника в 1950-е, подъемник смахивает на пенал. Проникают в подъезд благодаря кому-нибудь из местных обитателей, знающих код. Их, правда, изрядно уже достали посетители, желающие увидеть чудо коммунальной механики.
В одном из соседних дворов мы перемещаемся в Среднюю Азию. В тылу Туркменского посольства его сотрудники, изнывающие от ностальгии, воссоздали настоящий восточный уголок.
Остающееся до истечения третьего дня время еще позволит зайти в музей истории туалета. Удивительное собрание «санузловых» артефактов. Музею четыре года. Знатоки заверяют, что киевская коллекция предметов данной тематической направленности – самая крупная в Европе.